Я стану твоей - Констанс О`Бэньон

Когда Ройэл отложила дневник, на душе у нее было неспокойно. Она уже не была той бедной, испуганной девочкой, какой приехала в Лондон. У нее появились новые убеждения. На войну она смотрела глазами британцев. Как ни горько ей было, но Ройэл больше не защищала соотечественников, которые развязали эту войну. «Зачем они подняли оружие против Англии?» – снова и снова спрашивала себя девушка.

Даже тетушка Арабелла казалась ей чужой и далекой. Письма от нее перестали приходить, а в Англии она не была вот уже много месяцев.

Новые друзья Ройэл составляли весь ее мир. Все реже и реже в ее памяти всплывал образ мужчины с золотистыми глазами. Казалось, все это было в какой-то другой жизни.

С какой стати, рассуждала она, ей сочувствовать Колониям? Там у нее не осталось близких людей.

Ройэл снова раскрыла дневник, но писать не смогла. В мыслях у нее царила полная неразбериха. Тогда она легла на кровать и принялась размышлять о войне, гремевшей по другую сторону Атлантики. Ройэл не пропускала ни одной статьи о войне, а все газеты без исключения винили во всем Колонии. Конечно, англичане и не могли рассуждать иначе.

Ройэл спрыгнула с кровати и подошла к окну. Сегодня ей не хотелось печалиться и думать о войне. Она была молода, и ее радовало все вокруг.

Ройэл с головой окунулась в новую жизнь. Она многому научилась в Фулгаме и только теперь поняла, как важно получить хорошее образование. Массу преимуществ к этому добавляло то, что девушка была красива. Ройэл открыла для себя, что она привлекательна, и постоянно замечала на себе восхищенные взгляды мужчин. Это было чрезвычайно приятно.

В комнату вошла Ганна. Она принесла большую белую коробку и положила ее на кровать.

– Это для вас, мисс Ройэл, – сказала служанка, с любопытством глядя на коробку.

– Кажется, у меня сегодня не день рождения, – пожала плечами девушка. – Интересно, от кого это?

– Понятия не имею, мисс Ройэл. Может быть, вы ее откроете? А вдруг внутри визитная карточка?

Ройэл развязала желтую ленточку и, сняв крышку, ахнула от удивления. В коробке оказалось великолепное белое платье, расшитое серебром.

– Вы только посмотрите, мисс Ройэл! – воскликнула Ганна. – Здесь еще и серебряные туфельки!

Ройэл провела ладонью по чудесному белоснежному шелку.

– Посмотри, нет ли там карточки, – сказала она служанке, а сама бросилась к зеркалу, чтобы примерить платье. – В жизни не видела ничего прекраснее! – воскликнула она, но потом засомневалась. – Как я его надену? У него слишком большое декольте.

Среди складок переливчатого атласа Ганна нашла письмо и протянула его хозяйке, явно ожидая, что та прочтет его вслух.

– Может, это от вашего опекуна?

Ройэл отдала платье служанке, а сама быстро распечатала конверт.

– Нет… Это от тетушки Арабеллы! – воскликнула она. – Посмотри, здесь еще какой-то билет. К чему бы это? – Она быстро пробежала письмо глазами. – Тетушка в Лондоне, Ганна. Сегодня она выступает в Ковент Гардене. В семь часов она пришлет за мной экипаж.

– Сколько же вы не виделись со своей тетушкой, мисс Ройэл?

– С тех пор, как начала учебу в Фулгаме… – девушка снова посмотрела на платье. – Какая она прелесть, что больше не считает меня ребенком! – Она любовно погладила роскошные кружева. – Это платье для настоящей леди!

– Как бы там ни было, – охладила ее Ганна, – миссис Фортескью все равно не позволит вам одной отправиться в Ковент Гарден. Не такое это место, чтобы отпускать туда молоденькую девушку…

У Ройэл упало сердце.

– Конечно, ты права, – пробормотала она. – Она запретит мне ехать, если… если только узнает об этом!

– Только не наделайте глупостей, мисс Ройэл, – предостерегла Ганна.

– Я должна пойти туда, Ганна! Просто не могу не пойти! – воскликнула девушка. – Ступай к леди Алисе и передай, что мне нужно срочно с ней поговорить.

– Как бы чего не вышло, мисс, – засомневалась служанка. – Мне эти дела знакомы.

Ройэл нахмурилась и резко сказала:

– Поспеши, Ганна! Я решила во что бы то ни стало попасть на спектакль, а ты и леди Алиса поможете мне обхитрить миссис Фортескью.

Служанка хотела что-то возразить, но строгий взгляд хозяйки заставил ее подчиниться. Она быстро вышла из комнаты, недоумевая, что именно придумала Ройэл.

Ройэл уже надела серебряные туфельки. Теперь Ганна помогала ей зашнуровать корсет.

– Если вы не будете стоять спокойно, – проворчала служанка, – я не закончу до завтра!

– Я так волнуюсь, Ганна, – вздохнула Ройэл. – А вдруг что-то помешает, и я не попаду на спектакль?

– Вы можете навлечь на себя большие неприятности, мисс, – предупредила ее служанка. – Леди Алиса обещала отвлечь миссис Фортескью, и вы сможете улизнуть из школы. Однако вам еще нужно вернуться так, чтобы никто этого не заметил.

В дверь постучали, и вошла леди Алиса.

– Ты уже готова? – Она подошла к Ройэл и восхищенно всплеснула руками.

Вокруг глубокого декольте пенились роскошные кружева, а тонкую талию Ройэл туго стягивал серебряный поясок.

– Ты выглядишь очаровательно, – сказала леди Алиса. – Нет, просто потрясающе!

Ганна сделала Ройэл модную прическу и напудрила волосы, в которые вплела серебристые ленты.

– Если бы ты не была моей любимой подругой, то я бы, наверное, возненавидела тебя, – с легкой завистью проговорила леди Алиса.

Ройэл удивленно пожала плечами.

– Просто я стала похожа на взрослую женщину… – сказала она.

Леди Алиса отдернула занавеску и выглянула в окно.

– С минуты на минуту подъедет карета, – сказала она. – Я пойду в кабинет миссис Фортескью и попытаюсь отвлечь ее, пока ты не уедешь. Но постарайся вернуться ровно в десять. Я встречу тебя у входа и отопру дверь.

Ройэл прижалась щекой к щеке подруги.

– Спасибо за помощь, Алиса!

Леди Алиса улыбнулась.

– Друзья должны помогать друг другу… Не выходи из комнаты, пока я не зайду в кабинет миссис Фортескью. И пусть Ганна идет вперед, чтобы убедиться, что никто не видит, как ты уезжаешь.

Когда Ройэл вышла в коридор, ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Никогда еще ей не приходилось обманывать директрису, и ее мучила совесть.

Она открыла парадную дверь и сбежала с крыльца. Улыбающийся кучер помог ей сесть в экипаж. Она спряталась за занавесками и перевела дыхание лишь тогда, когда карета отъехала от школы.

Карета понеслась по ярко освещенным улицам мимо модных магазинов и парков. Через некоторое время она свернула с широкого проспекта на узкую сумрачную улицу. Ройэл видела, как женщины, прогуливавшиеся по тротуару, делали проходившим мимо мужчинам недвусмысленные знаки. Она отпрянула от окна, когда к ней потянулись чьи-то руки, и забилась в угол. Кучер щелкнул кнутом, кто-то вскрикнул от боли.